Майя Блащенко -  адвокат, медиатор, руководитель  Центра медиации и права «Достасу» ОО «Синергия», Темиртау, Казахстан. На прошедшей 22-23 марта в Петербурге международной конференции  её доклад оказался в центре внимания коллег. Медиаторы из России, Белоруссии и Украины были единодушны – в продвижении медиации на постсоветском пространстве у Казахстана пока самые впечатляющие результаты.

Секретами эффективных взаимоотношений с госорганами и личными впечатлениями от уголовной медиации Майя поделилась с ПравоПресс. 

- Как Вам  удалось создать самый прогрессивный в едином экономическом пространстве закон о медиации?

Казахстанским ученым и законодателям понадобился не один год,  чтобы  проанализировать  и  обобщить зарубежную  правовую  практику, изучить возможности применения медиации в специфических условиях  многонациональной страны. Исходя из особенностей нашего менталитета – такого своеобразного «микса» Азии и Европы, прежде чем применить какую-то практику, мы  изучаем все возможные варианты у соседей: где что уже применили, где только планируют, и взвешиваем все плюсы и минусы. После этого начинается работа.

- И какие проблемы, «подсмотренные» у соседей, удалось эффективно решить?

У нас своевременно, вместе с принятием закона о медиации, были внесены изменения в сопряженные  подзаконные и законодательные акты. Так, например, в гражданско-процессуальный кодекс были внесены изменения, которые регулируют проведение медиации в суде. В ГПК Республики Казахстан предусмотрен ряд статей, регламентирующих процедуру медиации в суде. Установлено, что при заключении сторонами гражданского процесса соглашения о проведении медиации, суд обязан приостановить производство по делу.  Уголовным законодательством так же предусмотрена возможность проведения процедуры медиации по делам небольшой и средней тяжести. Только на время проведения процедуры течение сроков   не приостанавливается, чтобы ни нарушать права лиц, содержащихся под стражей.

Законодательными актами в сфере гражданского права четко разграничено понятие мирового соглашения и соглашения в порядке медиации. Так, например, если стороны пришли к соглашению в порядке медиации, оно утверждается судом и может иметь силу исполнительного листа, как и при мировом соглашении, но государственная пошлина возвращается только при достижении соглашения в порядке медиации.  В налоговый и гражданский процессуальный кодексы были внесены соответствующие поправки. Это очень важный момент, стимулирующий медиацию, особенно при коммерческих спорах, где государственная пошлина составляет 3% от суммы иска – часто это сотни тысяч или миллионы.

На сегодня, по итогам двухлетнего применения Закона о медиации, инициируется внесение изменений и в другие законодательные акты – в Кодекс о браке (супружестве)и семье, Закон о защите прав потребителей.

- У Вас медиаторы более активно принимали участие в законотворчестве?

Здесь очень важен тот аспект, что принятие Закона о медиации было инициировано Президентом нашей Республики. А в рабочую группу законопроекта входили люди, знающие о медиации не понаслышке, а можно сказать из первоисточника. Так Светлана Романовская – сегодня депутат Мажилиса Парламента, прошла обучение медиации в СПбГУ, Светлана Бычкова – доктор юридических наук, опытнейший юрист и другие участники рабочей группы долгое время изучали аспекты развития медиации в разных странах.

Сообщество медиаторов в Республике активно начало формироваться после официального принятия Закона. Организации медиаторов у нас имеют возможность направлять предложения по совершенствованию законодательства в сфере медиации и в Министерство Юстиции, которое открыто для сотрудничества и регулярно проводит различные мероприятия по обсуждению практики правоприменения Закона, и в Верховный Суд Республики, который был одним из инициаторов принятия Закона о медиации. Так например, на прошедшем недавно в Мажилисе парламента круглом столе по вопросам медиации было сформировано более 20 различных поправок в законодательные акты.

-  В Казахстане существует практика медиации в уголовных  делах. Насколько это  оправдано, эффективно?

На самом деле это очень важно. Уголовное законодательство в нашей стране, как и во многих странах, развивается по пути гуманизации. Некоторые преступления декриминализированы и перешли в разряд административных. В процедуре медиации могут быть прекращены (по нереабилитирующим основаниям) уголовные дела небольшой и средней тяжести, совершенные впервые. То есть дела, по которым срок наказания не превышает 5 лет.

Безусловно, во всем мировом сообществе идут споры о том, насколько необходимо применение медиации в уголовном процессе. Как у всякой теории здесь есть и свои сторонники, и  свои противники. Из личного опыта могу сказать - медиация очень гармонично вписывается в уголовный процесс. Именно уникальностью процедуры. Ведь медиатор не является представителем ни одной из сторон, и поэтому с ним на контакт идут и сторона совершившая преступление, и сторона, потерпевшая от него. Более того, медиатор не принимает решение сам, он помогает сторонам найти выход из ситуации. Здесь необходимо понимать, что решение принимается сторонами и это их воля и желание. И если потерпевший полагает, что вред, причиненный ему преступлением, возмещен полностью, то это только его право – право примириться с обвиняемым.

Очень важна возможность использования медиации по преступлениям, совершенным впервые несовершеннолетними или лицами, недавно достигшими совершеннолетия. Но эта тема очень обширна –  на несколько книг…

- Какие были проблемы при введении уголовной медиации? Трения со следователями?

Самая сложная проблема была и остается – малая осведомленность работников правоохранительных органов о существовании закона о медиации и возможности его применения. Медиаторами Республики была проделана огромная работа, по информированию населения и государственных органов о медиации, но, я полагаю, этого недостаточно. Необходим государственный подход к ведению масштабной просветительной компании.

Но определенные успехи все же были достигнуты. Удалось снять один из самых трудных барьеров – из статистических отчетов исключили  так называемый отрицательный мотив, если уголовное дело прекращено в порядке медиации. То есть раньше считалось, что если дело прекращено – значит следственному органу «минус», сейчас этой графы нет, значит за прекращение в порядке медиации уже никто «нагоняй» не получит.

Конечно, число прекращенных дел в порядке медиации по Республике ничтожно мало, однако из прекращенных дел есть и так называемые «сложные», преступления совершенные по неосторожности и повлекшие смерть потерпевшего. Наибольшая масса дел по делам частного обвинения.

Безусловным «тормозом» в применении процедуры медиации в уголовном процессе является всеобщее заблуждение, что медиаторы это такой новый вид «разводящих», но этот момент тоже относится к вопросу об осведомленности и пропаганде Закона. Мы конечно над этим работаем – проводим совместно с судами, прокуратурой , органами внутренних дел семинары, круглые столы, конференции, в том числе с привлечением международных экспертов, но, повторюсь, этого недостаточно. Нужна государственная пропаганда.  Уйма времени ушла на то, чтобы убедить, что  процедура медиации - не шарлатанство, не банальный «развод», не посредничество в отрицательном смысле.

- Чем Вы объясняете такое недоверие?

Многие следователи, например, говорили: как вообще можно помирить людей, когда кто-то  кого-то убил, даже если нечаянно? Говорили сторонам: зачем вы идёте на медиацию? Ведь этот человек вам ТАКОЕ причинил! Предвзятая личностная оценка мешала им поверить в то, что примирение вообще возможно.  Позиция следователей изменилась, когда жизнь показала, что это не просто  возможно, но и есть примеры -  люди не остаются врагами, сотрудничают друг с другом и соглашения исполняются. А причинённый  вред заглаживается до момента подписания медиативного соглашения (это обязательное условие для прекращения уголовного дела). Вот, когда они это увидели, мы ощутили понимание и поддержку.

Очень полезными оказались  однодневные курсы знакомства с базовыми навыкам медиации - «курс медиативной компетенции».  После них сотрудники правоохранительных органов  поняли, что медиация -  совершенно особенная, самостоятельная процедура и пошли нам навстречу.

- Расскажите, пожалуйста, о своём опыте уголовной медиации.

Мы с коллегой проводили самую первую уголовную медиацию в Казахстане. Это было  нарушение правил дорожного движения, повлекшее по неосторожности смерть человека. Тяжелее всего в такой ситуации подобрать первые слова, с которыми ты обратишься к потерпевшим. Представляете, сколько до нас к этим людям приходило разнообразных посторонних людей: адвокатов, тех же «разводящих», сочувствующих..  И от первой фразы зависит, выльют ли тебе помойное ведро на голову или согласятся на диалог.

Почему люди вообще идут на контакт? Одни участники уголовной медиации  согласились дать телевизионное интервью, в котором рассказали, что в процессе переговоров перестали быть врагами, приняли произошедшее как данность, смогли переоценить какие-то вещи.  Они объяснили, что согласились на медиацию только потому, что поняли и удостоверились, что медиаторы не ангажированы: не представляют противоположную сторону, не защищают её интересы.  Именно в уголовной медиации я остро почувствовала, насколько важна нейтральность, если её не будет, сторона немедленно почувствует фальшь и ничего не получится. 

Дарья Сергеева, ПравоПресс (с)